Чем можно объяснить участие многих психологически нормальных людей в спланированном насилии, совершении геноцидов и массовых убийств? Почему во времена Второй мировой войны возникали ситуации, когда батальоны, состоящие, казалось бы, с самых обычных людей, совершали жестокие расправы над мирным населением? Почему «архитектора Холокоста» Адольфа Эйхмана множество психологов оценило как «ужасающе нормальную» личность без каких-либо психических отклонений? И раз речь зашла о Холокосте, он ведь не был бы возможен без участия десятков тысяч психологически нормальных индивидов, которые отбросили моральные принципы по отношению к определённой группе людей.

Существует гипотеза, объясняющая это таким явлением, как «селективная психопатия»^[1]. Она утверждает, что лидер-психопат, вместе со своим ближайшим окружением, представители которого тоже являются психопатами, способен оказывать сильное влияние на население, прибегая к манипуляциям, пропаганде и внушению. Он может обозначить какую-то группу людей как врагов и «недочеловеков», которых нужно уничтожить ради собственного блага, тем самым стимулируя у населения проявление к ней селективной психопатии. Как предполагается, такое влияние может сказываться на функционировании мозга людей, делая его более схожим на мозг психопата. Оно подавляет активность отделов мозга, вовлечённых в эмпатию, чувство вины, контроль импульсов, боль, страх и моральное поведение, тем самым устраняя ингибирование (сдерживание) насилия. Для подтверждения или опровержения этой гипотезы предлагается проведение опытов на людях ультраправых и ультралевых политических взглядов, оценивающих их реакцию и активность мозга на просмотр картинок и видео, изображающих сторонников их собственной и противоположной (вражеской) позиции в разных ситуациях. Пока что такие опыты не были проведены.

Частично мы можем согласиться с данной гипотезой. Однако по оценке психиатра Анджея Лобачевского, лишь 6% населения (приблизительно 1 из 17 человек) склонно легко поддаваться внушению со стороны психопатичных индивидов и примыкать к ним в их злодеяниях. В различных обществах это значение может немного отличаться, однако в любом случае таких людей подавляющее меньшинство. Тогда как большинство хоть и может быть дезориентировано подобным влиянием, никакого активного участия в злодеяниях психопатов оно принимать не будет^[2].

Если говорить о способности человека к непосредственному совершению насилия, то многочисленные исследования продемонстрировали важность в этом деле опосредующих факторов – генетики, нейрофизиологии и состояния психики. Внешнее влияние не формирует восприятие и поведение человека напрямую, оно всегда опосредуется его индивидуальными предрасположенностями. Определённые варианты генов, связанных с ингибированием насилия, приводят к устойчивости к таким формам влияния, как социальная изоляция (у животных), жестокое обращение в детстве и низкий социоэкономический статус – индивиды, являющиеся их носителями, не становятся в таких обстоятельствах более склонными к насилию и развитию психопатии^[3][4][5]. А высокие показатели психопатических черт объясняют агрессивность в результате алкоголизма, а также склонность к непрямой агрессии, религиозной радикализации и экстремизму^[6][7][8][9]. Также важную роль может играть психологическая травма. Существуют исторические данные о широкой практике жестоких методов воспитания детей в Германии начала 20-го века. Многие из психологически травмированных в детстве индивидов позже стали сторонниками нацизма. Некоторые исследователи считают, что карательная политическая позиция, включая одобрение войны как инструмента национальной политики и смертной казни, является последствием карательного воспитания, ввиду которого индивид переносит свой детский гнев на политические взгляды и другие группы людей^[10][11][12].

Ещё одно замечание касается индивидов, совершавших жестокие поступки, но кажущихся абсолютно непсихопатичными и здоровыми. В данном вопросе крайне важно не забывать, что чем дальше человек находится от непосредственного совершения насилия, тем слабее у него оно будет ингибироваться. Ссылаясь на пример каких-нибудь офисных работников в репрессивных структурах, вряд ли получится вывести обоснованный аргумент о подверженности человека пропаганде. А случай индивидов, которые полностью осознавали, что они совершают, непосредственно наблюдали своих жертв и даже сами их убивали, но при этом кажутся абсолютно нормальными, может быть объясним одной интересной способностью психопатов. Существуют утверждения, что они не обязательно неспособны проявлять эмпатию. Мало того, они могут быть способны на это в такой же степени, как и здоровые люди. Разница лишь в том, что в норме эмпатия является спонтанной и рефлекторной. В свою очередь, психопаты могут контролировать, когда и в каких обстоятельствах её проявлять^[13]. Нетрудно представить, что в таком случае некоторые психопатичные индивиды могли довольно правдоподобно прикидываться нормальными перед другими, при этом оставаясь способными на жестокие поступки, когда они хотели их совершить. Также не стоит забывать, что некоторые психопаты вполне могут быть способными обмануть даже опытных психиатров (однако проведение проверок на психопатию всё же может принести пользу, например, указать избирателям на политиков с настораживающими чертами характера)^[14].

Учитывая все эти данные, мы сделаем следующий вывод – гипотеза селективной психопатии в какой-то мере может быть верной, однако не все люди подвержены этому явлению в одинаковой степени. Также мы должны учитывать, насколько сильно конкретный человек был вовлечён в совершение насилия, и возможность того, что психопат может успешно выдавать себя за абсолютно нормального и психически здорового человека. Любой проводимый в будущем опыт, нацеленный на подтверждение или опровержение гипотезы селективной психопатии, обязан учесть все эти моменты, чтобы не привести к получению ложных выводов.

▶ Обсудить тему «Гипотеза селективной психопатии и критические замечания к ней»