Чем можно объяснить участие многих психологически нормальных людей в спланированном насилии, совершении геноцидов и массовых убийств? Почему во времена Второй мировой войны возникали ситуации, когда батальоны, состоящие, казалось бы, с самых обычных людей, совершали жестокие расправы над мирным населением? Почему «архитектора Холокоста» Адольфа Эйхмана множество психологов оценило как «ужасающе нормальную» личность без каких-либо психических отклонений? И раз речь зашла о Холокосте, он ведь не был бы возможен без участия десятков тысячи психологически нормальных индивидов, которые отбросили моральные принципы по отношению к определённой группе людей.

Существует гипотеза, объясняющая это таким явлением, как «селективная психопатия»^[1]. Она утверждает, что лидер-психопат, вместе со своим ближайшим окружением, представители которого тоже являются психопатами, способен оказывать сильное влияние на население, прибегая к манипуляциям, пропаганде и внушению. Он может обозначить какую-то группу людей как врагов и «недочеловеков», которых нужно уничтожить ради собственного блага, тем самым стимулируя у населения проявление к ней селективной психопатии. Как предполагается, такое влияние может сказываться на функционировании мозга людей, делая его более схожим на мозг психопата. Оно подавляет активность ингибирующих нейротрансмиттеров в таких отделах мозга, как миндалевидное тело и вентромедиальная префронтальная кора, вовлечённых в эмпатию, чувство вины, контроль импульсов, боль, страх и моральное поведение, тем самым устраняя само ингибирование насилия. Для подтверждения или опровержения этой гипотезы предлагается проведение опытов на людях ультраправых и ультралевых политических взглядов, оценивающих их реакцию и активность мозга на просмотр картинок и видео, изображающих сторонников их собственной и противоположной (вражеской) позиции в разных ситуациях. Пока что такие опыты не были проведены.

В определённой мере мы можем согласиться с данной гипотезой. Но также мы выдвинем к ней несколько критических замечаний, которые никак нельзя проигнорировать.

Первым из них будет то, что считать всех людей одинаково подверженными внешнему влиянию неправильно. Особенно это касается вопроса совершения насилия, по которому многочисленные исследования на животных и человеке продемонстрировали важность опосредующих факторов – генетики, нейрофизиологии и состояния психики. Внешнее влияние не формирует восприятие и поведение человека напрямую, оно всегда опосредуется его индивидуальными предрасположенностями. Определённые варианты генов, связанных с ингибированием насилия, приводят к устойчивости к таким формам влияния, как социальная изоляция (у животных), жестокое обращение в детстве и низкий социоэкономический статус – индивиды, являющиеся их носителями, не становятся в таких обстоятельствах более склонными к насилию и развитию психопатии^[2][3][4]. А более высокие показатели психопатических черт у человека объясняют его агрессивность в результате алкоголизма, а также склонность к непрямой агрессии, религиозной радикализации и экстремизму^[5][6][7][8].

Второе замечание касается индивидов, совершавших жестокие поступки, но кажущихся нам абсолютно непсихопатичными и здоровыми. В данном вопросе крайне важно не забывать, что чем дальше человек находится от непосредственного совершения насилия, тем слабее у него будет выражено его ингибирование. Ссылаясь на пример каких-нибудь офисных работников концлагеря, вряд ли получится вывести обоснованный аргумент о подверженности человека внешнему влиянию. Но даже случай индивидов, которые полностью осознавали, что они совершают, непосредственно наблюдали своих жертв и даже сами их убивали, при этом кажутся абсолютно нормальными, может быть объясним одной интересной способностью психопатов. Существуют утверждения, что они не обязательно неспособны проявлять эмпатию. Мало того, они могут быть способны на это в такой же степени, как и здоровые люди. Разница лишь в том, что в норме эмпатия является спонтанной и рефлекторной. В свою очередь, психопаты могут контролировать, когда и в каких обстоятельствах её проявлять^[9]. Нетрудно представить, что в таком случае некоторые психопатичные индивиды могли довольно правдоподобно прикидываться нормальными перед другими, при этом оставаясь способными на жестокие поступки, когда они хотели их совершить. Также не стоит забывать, что некоторые психопаты вполне могут быть способными обмануть даже опытных психиатров (однако проведение проверки на психопатию всё же может принести пользу, например, указать избирателям на политиков с настораживающими чертами характера)^[10].

Учитывая все эти данные, мы сделаем следующий вывод – гипотеза селективной психопатии в какой-то мере может быть верной, однако в то же время стоит предположить, что не все люди склонны к ней в одинаковой степени. Также мы должны учитывать, насколько сильно конкретный человек был вовлечён в совершение насилия, и возможность того, что психопат может успешно выдавать себя за абсолютно нормального и психически здорового человека. Любой проводимый в будущем опыт, нацеленный на подтверждение или опровержение гипотезы селективной психопатии, обязан учесть все эти моменты, чтобы не привести к получению ложных выводов.

Наконец, не забываем, что участие десятков тысяч людей в совершении массового насилия само по себе ещё ничего не говорит о всех остальных. Такое число насильников может казаться большим, но относительно всего населения это будет лишь мизерный процент людей, которые вполне могли быть наиболее предрасположенными к подверженности внешнему влиянию и склонными заниматься именно насильственной деятельностью среди всех возможных альтернатив. И как нам показывает, например, опыт геноцида в Камбодже, действия всего 80 тысяч человек могут привести к гибели 1,8 миллиона мирных людей^{[11][12][13][14][15]}. Если рассматривать числа в сравнении между собой, многое может встать на свои места.

▶ Обсудить тему «Гипотеза селективной психопатии и критические замечания к ней»